Военная драма «В краю крови и меда», показанная вне конкурса Берлинале, вызвала немало разговоров, но понятно было одно: для режиссера-дебютанта это очень хорошая первая работа. Анджелина Джоли приехала в холодный Берлин, чтобы поговорить о своей картине.

Югославия, начало 90-х. Айла собирается на свидание с Даниэлем. Они танцуют, флиртуют, но, когда в клуб попадает снаряд, их отношения и судьбы изменятся раз и навсегда. Даниэль — серб, сын высокопоставленного военачальника. Айла — мусульманка. Через несколько месяцев после начала войны ее отправляют в военную часть — прислуживать сербам. Там она встречает Даниэля, который узнает девушку и спасает от публичного изнасилования. Он явно любит ее, хоть и ни разу не говорит ей об этом. Но что при этом происходит в сердце Айлы, сказать сложно — она постоянно находится в плену.

Смотреть фильм непросто. Боснийские женщины постоянно подвергаются чудовищному насилию со стороны сербских солдат. Сербы методично уничтожают своих бывших соседей, одноклассников, коллег по работе, но справедливости ради надо отметить, что далеко не все солдаты делают это с радостью. Даниэль в принципе не понимает смысла гражданской войны и не может выстрелить в человека. Но в остальном то, что творят на экране сербы, иногда просто не укладывается в голове.

«Я знаю, что зрителям тяжело смотреть мой фильм, — говорит Джоли. — Он был снят с таким расчетом. Войну нужно показывать именно так. Может, для режиссера такие слова покажутся странными, но я считаю, что людям должно быть неудобно смотреть этот фильм».

«Когда мне было за двадцать, я практически ничего не знала о войне. Даже сейчас, когда я работаю с ООН и общаюсь с представителями Госдепа, мне до сих пор никто не может объяснить, что случилось тогда и почему. Я никак не могла взять в голову, что в то время, в начале 90-х, когда вокруг все обсуждали „Список Шиндлера" и массовые убийства, мы так долго игнорировали эту ситуацию и не обращали внимания на людей. Как такое могло произойти?» — продолжает Джоли.

«В любом конфликте, в любой ситуации, связанной с жестокостью людей по отношению к другим людям, существует то, что никакому рациональному человеку понять не под силу, потому что в этом нет смысла, — рассуждает актриса. — Но меня лично очень пугает, что в 90-х в сорока минутах езды от Италии может сложиться ситуация в стране, когда соседи стучат друг на друга».

Джоли дважды была в регионе, где шли военные действия — сперва в качестве посла доброй воли ООН, а затем для встречи с жертвами войны. Красота и культура Боснии зачаровала Джоли, и она начала писать сценарий. Но она никогда не думала, что фильм будет снят.

Герои фильма Джоли — заложники войны. Они враги, а враги убивают друг друга. Но есть ли в такой ситуации место любви? Актриса размышляла об этом, пока писала сценарий: «Я подумала, смогут ли мои отношения с мужчиной дойти до такой точки, что я захочу убить его или же он захочет убить меня?»

«Анджелина прислала мне сценарий про войну, — говорит Раде Шербеджия — он играет генерала, отца Даниэля. — Я читал много сценариев про войну в моей стране, но все они мне не нравились. А в эту историю я влюбился, и мне захотелось стать частью фильма. Анджелина, ты молодец. Это не документальный фильм о Боснии, это кино об отношениях людей, у которых могли быть дети через пару лет, если бы не война».

«Я не знала, кто написал сценарий, но впервые в жизни я прочитала сценарий, который очень глубоко и точно показывает то, что я пережила после войны, так что я была очень тронута. Я читала его четыре часа. Обычно я это делаю за полтора-два, но это были очень тяжелые строчки. Она дала мне возможность показать то, что я пережила во время войны, и я бесконечно благодарна ей за эту возможность», — говорит Ванесса Глодьо, игравшая сестру Айлы.

«Я думал, это шутка. Не могла Анджелина Джоли снимать кино про войну!» — самое типичное высказывание всего актерского состава. И это действительно так: во время кастинга не говорили, кто будет режиссером, поэтому многие, узнав, кто будет за камерой, не поверили.

Первым делом у Джоли поинтересовались, почему она решила глубже не освещать войну. Почему такое черно-белое освещение? «Зависит от вашего восприятия. Каждый человек по-своему воспринимает искусство. Вот вы так увидели фильм, но это было задумано не так», — ответила актриса-режиссер. Она вообще отлично держалась и со стороны не была похожа на типичную голливудскую звезду.

Что же касается насилия над женщинами в ее фильме, Джоли говорит: «Насилие над одной женщиной — это уже очень много насилия. Это не документальный фильм, я старалась показать то, что могла, но будут и другие истории об этой войне».

Джоли сказала, что ей было очень сложно найти баланс. Удалось ей это или нет — решать зрителю. А пока она не собирается в ближайшее время повторять режиссерский опыт: «Мой следующий фильм — для студии „Дисней", про колдунью Малифиент. У меня там рога!»

ИСТОЧНИК